|
Принимая решение о назначении главы Конституционного суда, президент, кажется, даже не взглянул на Конституцию
Вопреки правилу, начну с хорошей. Отменяется трехлетний (до 1995 г. - пятилетний) «испытательный срок» для судей. Появился этот «крючок» давления еще до нынешней Конституции - в апреле 1993 г. Суть его в том, что в первый раз судьей человек назначается сначала на три года. И только после этого он может быть назначен (или не назначен) на судейскую должность до достижения предельного возраста (сейчас - 70 лет). Таким образом, задача «новичка» - продемонстрировать лояльность председателю суда, так как именно от него в первую очередь зависит, будет ли данный судья представлен к переназначению на должность.
Конечно, «испытательный срок» не единственный «крючок», привязывающий судей, прежде всего через «председательский корпус», к политическим институтам власти. Но хорошо уже то, что одним станет меньше. Кстати, «испытательным сроком» этот трехлетний период был назван в 1999 г. Конституционным судом РФ, который признал этот институт соответствующим Конституции. Что ж, удобный повод перейти к плохой новости, которая как раз связана с КС.
Речь о том, что председатель (и зампред) КС будут не избираться самими судьями, как сегодня, а назначаться Советом Федерации по представлению президента. Вообще-то, по Конституции президент вправе лишь представлять Совету Федерации кандидатуры для назначения на должности судей Конституционного, Верховного и Высшего арбитражного судов. Судей! А не должностных лиц внутри судов. Но кого у нас заботит точность соблюдения хотя бы буквы Конституции? Поэтому взглянем на проблему с другой стороны.
Во-первых, судейские начальники назначаются на 6 лет (в отношении председателя КС предполагается срок - 3 года). Но… с правом повторного назначения. Поставьте себя на место человека, который хочет и впредь руководить судом. Станете ли вы раздражать президента и его окружение, мягко говоря, излишней самостоятельностью?
Во-вторых, президент (уже без Совета Федерации) самостоятельно назначает всех остальных федеральных судей (общих и арбитражных судов). Но опять же, вопреки Конституции, одних назначает рядовыми судьями, других - судейскими начальниками - председателями и заместителями председателей. Причем тоже на 6 лет с правом переназначения.
В-третьих, у председателей судов в руках существенные рычаги давления на судей. Причем как формальные, так и неформальные. Например, судья даже районного суда назначается на должность президентом по представлению председателя Верховного суда. Но это представление основано на мнении председателя того самого райсуда. Точно так же председатель суда может инициировать и досрочное прекращение полномочий судьи. От него же зависит присвоение судье очередного квалификационного класса, качество предоставляемого по закону жилья и многое другое.
В-четвертых, «председательский корпус» судебной системы является стержнем административно-судейской (не процессуальной) вертикали. А через председателей высших судов она смыкается с вертикалью административно-политической. Ведь по Закону о статусе судей председатели Верховного и Высшего арбитражного судов назначаются с подачи президента (сегодня никто даже не обсуждает возможность «сопротивления» Совета Федерации). В свою очередь, председатели высших судов предлагают президенту кандидатуры своих заместителей и председателей (зампредов) нижестоящих судов.
Но стоит ли кипятиться по поводу предполагаемой назначаемости председателя и зампредов (их теперь будет два) Конституционного суда? Ведь под этим судом нет нижестоящих органов (конституционные и уставные суды, существующие в некоторых субъектах Федерации, не подчиняются КС). Это верно. И все же спокойно закрыть на нововведение глаза нельзя как минимум по двум причинам. С одной стороны, потому что оно свидетельствует о четкой тенденции: политическая власть не собирается ослаблять контроль за судебной системой. С другой - потому что Конституционный суд потенциально наиболее опасный для политической бюрократии институт, способный сдерживать развитие по неправовому пути. Конечно, не в силах суда покончить с явными диспропорциями властных прерогатив в нашей политической системе. Но он вполне мог бы своими решениями смягчить властный дисбаланс, создающий препятствия для политической конкуренции; задавать правовой стиль властвования. Ведь Конституционный суд судит не людей. Он судит «продукты» властной деятельности - законы, указы и решения президента, постановления правительства и проч. и проч.
Однако тут не случайно слово «потенциально». Как до 1993 года КС, не желая замечать, что действует в рамках советской (формально и по духу) Конституции, в большей мере защищал интересы Съезда народных депутатов, так и с 1995 года, когда возобновил свою работу, не особенно досаждал президенту. Но совершенно лояльным КС стал после 2000 года, когда пошел даже на пересмотр своих прежних правовых позиций (наиболее яркий пример - решение по делу о конституционности «назначения губернаторов»). Впрочем, стоит заметить, что и поток самих запросов, неприятных для президента, от других органов власти быстро иссяк - никто не рисковал и не рискует больше входить в судебный спор с президентом. Поэтому фактически осталось лишь узкое окно для рассмотрения «неприятных» дел - жалобы граждан на нарушение их конституционных прав.
Зачем же тогда усиливать контроль над вполне лояльным органом? А затем, что такова логика любой бюрократии: если есть возможность, следует, во избежание случайностей, все контролировать. Сегодня такая возможность есть: общество, по большому счету, спит, а структуры власти наперебой спешат заявить о своей преданности президенту. Никто не мешает…
Символично, что такая идея последовала как раз почти через год, после того как Дмитрий Медведев, только что вступив в должность, созвал совещание для выработки шагов по совершенствованию судебной системы. Логично было бы ожидать, что он распространит принцип избрания председателей судов на общие и арбитражные суды, как и предлагали многие специалисты. Но случилось с точностью до наоборот. Тем самым в судебной реформе, можно сказать, на сегодняшний день - ничья: вполне реформаторское предложение о ликвидации «испытательного срока» судей компенсировано предложением, направленным на усиление контроля бюрократии над судебной властью.
Михаил Краснов
зав. кафедрой конституционного и
муниципального права
Высшей школы экономики
15.05.2009
|
